«Я плакала каждую ночь. Я пропустил вопрос «как дела?»» | Облегчение

Часы показывают половину двенадцатого утра, когда Маркос Легас (Буэнос-Айрес, 1995)пунктуально он приезжает в редакцию. Он покидает «удушающую жару» Мурсии, чтобы сбежать на несколько дней в Мадрид, город, который приносит ему самые лучшие — и очень многие — воспоминания. Это не за меньшие деньги. Именно в испанской столице он провел свои лучшие годы. когда «Реал Мадрид» после изнурительных усилий по набору игроков заметил его. Он был членом организации Plus Ultra в Льяно-де-Брухас (Мурсия), регионе, куда он прибыл после эмиграции из Аргентины, когда ему было всего два года. В его взгляде, просматривающем время, проведенное в La Fábrica, все еще виден мечтательный ребенок. Некоторые комплименты, а другие уже забыты. Но он останавливается на том, что случилось с ним в «Кастилье» Зидана: «Я начинаю сезон в «С», но я перехожу в «Кастилью», и я играю в стартовом составе. как вдруг я чувствую дискомфорт в спине. «Клуб начинает меня лечить, проверять, но ничего не выходит».

Как «Реал Мадрид» обратил внимание на 14-летнего парня из «Плюс Ультра» в Мурсии? И поставить пункт о 20 миллионах, конечно.

Я начал работать в Plus Ultra, когда мне было четыре или пять лет. Там у меня карьера от юниора до кадета. Всегда как нападающий, забивающий голы. Будучи кадетом, когда мне было 14 лет, «Реал Мадрид» позвонил мне через моего тренера, который там играл, и сказали, что хотят на меня рассчитывать, что за последний год они приходили ко мне несколько раз, что я хочу поехать в Мадрид. Мальчик из города Мурсии, играющий за Мадрид… Когда вам об этом говорят, вы удивляетесь. Я сказал, конечно, когда мне нужно идти. Вот так все и началось.

Вы или ваша семья когда-нибудь сомневались? В конце концов, всегда идут споры о том, не рано ли выходить из дома в таком маленьком возрасте.

Это правда, что, например, когда я был в Плюс Ультра, когда мне было девять или десять лет, меня называли некоторые команды из Италии: Аталанта, Ювентус… И мой тренер всегда говорил мне, что я слишком молод и так лучше. все обязательно придет ко мне. Он мне всегда это подчеркивал. Возможность представилась мне, когда мне было 14 лет, и правда, может быть, еще рано, но ты уже более сформирован и собираешься переходить в молодость. Тренер и моя семья, которые всегда поддерживали меня, посоветовали мне сесть на этот поезд.

Как прошел твой первый день в Вальдебебасе?

Когда вы приезжаете из маленького городка в Мурсии с гораздо более скромными условиями, вы очень нервничаете, приезжая в Вальдебебас. Ты ребенок, ты видишь эти большие сооружения… и находиться там потрясающе. Первые несколько дней я очень нервничал, но потом адаптируешься и узнаешь своих товарищей по команде.

Вы когда-нибудь думали о переходе в «Кастилью»? Учитывая, насколько сложно попасть в основной состав, задача теперь кажется такой.

Посмотрим, это правда, что когда ты приезжаешь таким молодым, ты даже не думаешь об этом. Вы приезжаете и проходите этапы. Я подписал контракт всего на один год, но начал хорошо, забивал голы, и клуб решил продлить меня еще на четыре года. Когда вы попадаете в «Хувениль А», вы говорите: «У меня может быть шанс попасть в «Кастилью», если я продолжу двигаться по этой траектории и забивать голы».

И вот вы приезжаете в Кастилию, и все идет не так…

Помню, я перешёл из «Хувенила А», где провёл два года, в «Реал Мадрид С». В клубе мне сказали, что в принципе я получил «тройку», хотя у меня были два очень хороших года, и я ожидал, что перейду в Кастилья, но клуб сказал мне, что я буду стартовать с позиции «С». Я начинаю предсезонку, и вскоре после ее начала Зидан решает меня поднять, потому что ему не хватало людей на правом фланге, хотя я играл нападающим. Практически со второй или третьей недели предсезонки я нахожусь в «Кастилье». Я тренируюсь и играю с ними. Это сложно, у меня был очень хороший момент, когда я играл в стартовом составе с игроками, которые сейчас находятся в Первом дивизионе, такими как RDT, Маркос Льоренте, Медран, Гонсало Мелеро… и вдруг я почувствовал некоторый дискомфорт в спине. Проходят недели и время, и вы видите, как перед вами открываются возможности. Я плакала каждую ночь.

Клуб начинает тебя лечить, но не может понять, что это такое.

Это сложно, потому что тебе делают анализы, у тебя дискомфорт в пояснице, он беспокоит тебя ежедневно при беге, ходьбе, нахождении в постели… Клуб решает тебя лечить, делать анализы, но ничего не выходит. это. Оно продолжает вас беспокоить и боль не утихает. Вам некомфортно. Клуб делает вам тесты, ничего не выходит, а врач Кастильи сказал мне, что это психическая проблема, что это невозможно, потому что они делали мне тесты и ничего не выявили. Он сказал мне, что если я захочу, мы можем пойти к психологу. Для меня было тяжелым ударом услышать эти слова в 18 лет.

Быть новичком больнее, не так ли?

Да, это не то же самое, когда ты начинаешь играть в стартовом составе и видишь, что у тебя есть шанс найти себе место в команде. Конечно, это гораздо больнее.

Боль утихает или вы привыкли с ней играть?

Боль… Она начала беспокоить меня в сентябре того же года (сезон 2014/15) и практически до конца сезона, мая или около того, болела. Я сыграл последние две игры за «Реал Мадрид С», но боль все еще была. Не так уж и много, потому что это позволяло мне играть, но мне было некомфортно.

Как Зидан, с которым у вас были и остаются очень хорошие отношения, справился с тем, что с вами происходило?

У нас были очень хорошие отношения и дружба, в том числе и вне дома. Это было сложно, потому что верно и то, что я не был игроком команды «Кастилья», поэтому, как только я получаю травму, я спускаюсь в «С» и восстанавливаюсь вместе с ними. Это правда, что Зидан в последних играх, в которых я испытывал дискомфорт, спрашивал меня: “Как дела? Что с тобой?” Я помню, что последняя игра «Кастильи» была против «Атлетика» в Бильбао, и мне пришлось попросить замену в перерыве. Он плакал в раздевалке и спрашивал меня: «Что с тобой? Почему не проходит боль? Мы не знаем, мы хотим тебе помочь». Все сложно. В конце концов, вы больше не являетесь игроком этого состава и возвращаетесь в свой клуб (в «С»).

Больше всего страдаете вы, но наверняка и вашей семье пришлось нелегко.

В 18 лет меньше всего тебе хочется видеть, как страдают твои родители. Они знают, что ты не играешь, что проходят недели, а ты не можешь играть. Они вас спрашивают, и это сложно, но я старался их как можно меньше беспокоить. Они спросили меня, и я сказал им: «Нет, сейчас у меня все в порядке, мне лучше, посмотрим, смогу ли я начать на этой неделе». Я был один в Мадриде в 18 лет, и на расстоянии родители страдают больше. Думаю, что в моем случае я скрыл максимально многое. Он страдал молча.

Когда тебе удается сыграть эти две игры с «тройкой», несмотря на боль в спине, о чем ты думаешь и что запоминаешь?

Что ж, после этих моментов и после того, как вы не играли в течение года, у вас в голове возникают негативные мысли, особенно потому, что вы плохо себя чувствуете, вам некомфортно. Это не значит, что вы говорите: «Я уже справилась с этим, и теперь со мной все в порядке». Да, я смог сыграть две игры, в которых, кстати, забил два гола, но мне было некомфортно. Мои мысли были негативными. В предыдущие годы у меня не было травм, я всегда показывал результаты и ожидал от клуба немного большего внимания, но я это понимаю. Там так много игроков…

Больше ласки во время процесса или после?

В процессе (восстановление дискомфорта в спине) они пытаются мне помочь, но когда проходит время и они видят, что ситуация не улучшается, они перестают так интересоваться. А потом в конце сезона очень скучаю: «Как дела? С тобой все в порядке?» Не знаю, минимальная возможность продлить на год. Приведу пример: когда игроки получают травму колена, клубы обычно продлевают их на год только потому, что: «Ну, у тебя был трудный год, мы тебе доверяем». И тем более после карьеры, которую он вел, будучи лучшим бомбардиром во всех командах, в которых до этого побывал на карьере.

Что вам передал клуб до того, как вы получили травму?

Всегда, еще с кадетских лет, я был одним из лучших бомбардиров. В «Хувениле А» это был Бенавенте. Рамис, с которым я познакомился и который был моим тренером, сказал мне: «У тебя был невероятный год, невероятный Кубок Чемпионов, невероятный Кубок Испании, невероятная лига. Если бы я был тренером «Кастилы» в следующем году, я бы рассчитывал на тебя. «100%, но надо посмотреть, что делает клуб». То, что они мне говорили, всегда было положительным.

Настолько ли велики перемены, когда ты покидаешь Мадрид и переходишь в другую команду?

Трудно осознать, что ты покидаешь Мадрид. Хотя «Депор» (он подписал контракт с их дочерней компанией) тоже отличный клуб, очень профессиональная команда. Но все, что связано с отъездом из Мадрида, трудно усвоить. Вы знаете, что когда уходишь оттуда, разве что в более профессиональных клубах все хуже. Берешь одежду, стираешь ее…

Уязвило ли вашу гордость то, что «Мадрид» на вас не рассчитывает?

Да, это правильно. Лично мне это причинило больше боли, чем клубу. Потому что я знал, что ухожу из-за травмы, и знал, что, если бы я был здоров, я бы наверняка играл за «Кастилью» весь этот год и либо продлил бы контракт, либо перешел бы в более высокие категории. Поэтому из-за этого тебе больше всего больно.

После дочерней компании Dépor вы возвращаетесь домой и проходите через множество команд Мурсии.

Это было мое решение. В свой последний год в Ла-Корунье ​​я разговаривал с клубом и в феврале или марте, когда до этого момента я сыграл только одну игру, я сказал клубу, что больше не могу. Мне еще 20 или 21 год, ты далеко от семьи… Сообщаю клубу, что хочу расторгнуть контракт и хочу вернуться домой, чтобы быть со своей семьей.

И теперь без команды. Как вы встречаете такое лето?

Это сложно, особенно из-за неопределённости, связанной с незнанием того, где ты собираешься играть. Мне повезло, что мне нравится заниматься в тренажерном зале, заниматься спортом… и я всегда стараюсь оставаться в форме. Так что с этой стороны мне не сложно. Но при такой неуверенности труднее сказать: «Давай, я собираюсь встать на беговую дорожку, и это пойдет мне на пользу, когда я подпишу контракт с командой на предсезонке». Этот шаг самый сложный.

*Socuéllamos de Tercera Federación объявила о своей регистрации в тот же день, что и интервью.

Сколько раз за все это время вы задумывались о хронических проблемах со спиной?

Когда проходит время, ты становишься старше и взрослеешь, ты стараешься не ругать себя морально, потому что все, что ты делаешь, это причиняешь себе вред. Первые годы, когда ты покидаешь Мадрид, первые годы в Ла-Корунье, первые годы дома… Вот об этом думаешь, особенно в такие моменты. Да, это правда, что мысленно это трудно усвоить. Сейчас мне 28, почти 29, и пока мне не исполнилось 26 или 27, я продолжал думать об этом. Это приходит в голову, особенно когда видишь по телевизору друзей и коллег, которые приехали, а ты, который был с ними на одном уровне или даже играл больше, не был. Наступает момент, когда вы говорите: «Не стоит продолжать себя корить, потому что страдаешь только ты».

Вы видите это от разочарования или гордости?

Оба. Моим самым большим разочарованием за последние годы стали последние одиннадцать игроков, с которыми я играл за «Кастилью». Большинство, если не все, находятся или были в Первом дивизионе. С этой стороны разочарование велико, потому что вы говорите: «Они приехали, а вы нет». Но с другой стороны, ты тоже, конечно, счастлив.

Изменили бы вы какое-либо решение, которое приняли?

Никто. 18-летний Маркос сделал все, что мог. Я не мог ни в чем его винить или давать ему какие-либо советы. Если бы это были травмы из-за того, что я не заботился о себе, слишком много тусовался или употреблял алкоголь, я бы извинился и сказал что-нибудь, но, правда, в этом аспекте у меня очень чистая совесть, потому что я сделал все со своей стороны. . Помню, когда я был маленьким, вечером перед игрой я ложился спать в своей игровой одежде и щитках. Мама не разрешила мне надеть сапоги, но остальное было так. Я бы ни в чем не упрекнул этого Маркоса.

Дискомфорт полностью прошел?

Нет. Мне повезло, что в Картахене я встретил лучшего физиотерапевта, которого я когда-либо встречал, и он помогал мне с того момента и до сегодняшнего дня, когда я продолжаю лечиться у него. Со временем оно более или менее зажило. В течение дня мне некомфортно, если я долго стою или сижу в одной и той же позе, а при игре и физических упражнениях — нет.